2 марта текущего года, на автобусе фирмы «Альянс-Тур», я выехал по неотложным делам в Москву. Для тех, кто не знает, или просто забыл, напомню: Москва - это столица многонационального государства – Российской Федерации. У этого государства есть Конституция, которая гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, места жительства, отношения к религии, убеждений, и т.д. То есть, например, мы калмыки, на всей территории России, включая и Москву, должны чувствовать себя также хорошо и комфортно, как и у себя дома, потому как Конституция нам это гарантирует
В этом Основном законе России, еще много чего записано, но это вовсе не означает, что в этой стране действительно признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, независимо от расы, национальности и языка.
Приведу наглядный пример. Для чего придется вернуться к моему недавнему путешествию на автобусе из Элисты в Москву. Выехав из дома вечером, по территории родной Калмыкии мы проехали без всяких приключений, но на подъезде к Волгограду, как обычно, нас остановили. После чего раздалась привычная для пассажиров калмыцкого автобуса команда - собрать паспорта, всем выйти из салона и идти к посту ДПС.
Но эта команда была излишней, поскольку все пассажиры, еще до ее поступления, загодя, завидев впереди пост ДПС, стали суетливо готовится к проверке. И как только автобус остановился, набросив на себя верхнюю одежду, они безропотно сдали свои паспорта и покорно потянулись к выходу.
Не помню, в который уже раз, в автобусе опять остался только я один. Сразу стало больше кислорода, плюс тишина и покой. Решил вздремнуть. Но вскоре, предсказуемо, как это уже было неоднократно, ко мне подошел сотрудник полиции и потребовал покинуть салон автобуса.
- Зачем? - задал я ему вопрос.
- Надо пройти металлоискатель, и сдать паспорт на проверку, для того, чтобы пробить вас по базе, - злобно пробурчал он, видимо недовольный моим вопросом.
- А на каком основании вы требуете это от меня?
- Че?! - удивленно вскинул вверх свои брови полицейский, и грозно нависнув надо мной, потребовал предъявить документы.
- А на каком основании я должен предъявить вам документы? - повторил я свой вопрос.
- Вы че, не слышали, у нас тут были теракты, поэтому мы проверяем документы, - озлобился он.
- А у вас, что до сих пор действует режим КТО? А может быть введено военное, либо объявлено чрезвычайное положение?
- Если вы не выйдите из автобуса, никто дальше не поедет, - отрезал полицейский.
- А вы сотрудник ДПС?, – не реагируя на его угрозу, вежливо обратился я к нему.
- Нет, я инспектор-кинолог.
- А что инспектор-кинолог делает на посту ГАИ?
- Я же сказал, у нас были теракты.
- Предъявите ваше удостоверение, тем более, прежде чем требовать от меня что-то, вы, согласно п.4.5. закона «О полиции», обязаны назвать свою должность, звание, фамилию и сообщить мне причину своего обращения.
И тут, лицо инспектора–кинолога выразило одновременно смятение и удивление, после чего он послушно раскрыл свое удостоверение и терпеливо дожидался, пока я списывал с него в свой блокнот нужные мне данные.
- В общем так, уважаемый, я предъявлю вам свой паспорт, только если вы назовете основания в соответствии с которым, я должен это сделать, а таких оснований согласно п.2 ст. 13 Закона «О полиции» всего три, а именно если лицо подозревается:
1) в совершении уголовного преступления;
2) в совершении административного правонарушения;
3) находится в розыске
- Вы отказываетесь предъявить паспорт и выйти из автобуса, чтобы пройти металлоискатель? – продолжал, уже не столь настойчиво, допытываться у меня кинолог.
- Да, отказываюсь.
- Тогда, я пойду сейчас позову начальство, - не понимая, что делать дальше со мной, совсем стушевавшись, он, наконец, отстал от меня.
В салоне опять наступила тишина. Правда, ненадолго. Небольшой отряд полиции, в количестве трех человек, во главе с бравым подполковником в полевой форме, шумно ворвавшись в автобус, решительно двинулся в мою сторону.
- Кто здесь права качает, предъявите документы, - рыкнул на меня подполковник.
- Вы кто такой? – отреагировал я спокойно на его грозный рык.
Хи, хи, хи, - вдруг залился смехом, видимо удивленный то ли моей дерзостью, с которой я говорил с его начальником, то ли в силу собственного скудоумия, один из сопровождающих подполковника.
- Уважаемый, что вы смеетесь? Я сказал что-то смешное? – прервал я его неуместное хихиканье своим вопросом и строгим взором.
К этому времени, все пассажиры автобуса уже вернулись на свои места и молча наблюдали за нашей перепалкой.
- Я здесь начальник, - выпалил, горячась, подполковник.
- Понимаю и верю, но, пожалуйста, удостоверение предъявите.
- У меня с собой нет удостоверения!
- Тогда я с вами не буду говорить.
- Я сейчас принесу.
- Несите.
Подполковник вышел из автобуса, и вскоре вернувшись, развернул передо мной удостоверение, после чего наша перепалка с ним, в том же русле что и с инспектором–кинологом, продолжалась примерно минут десять – пятнадцать. Всякий раз, на его незаконные требования и наглые попытки ущемить мои права и свободы, я отвечал ему, цитируя по памяти конкретную статью Конституции либо Федерального закона, которую он нарушает. И делал я это намерено громко и ясно, чтобы мои земляки, тихо сидящие в автобусе, слышали это и при необходимости могли защититься от беспредельщиков не только в форме сотрудников полиции, но и прочих зарвавшихся негодяев при власти.
- Вы че, учить меня здесь собрались?! - время от времени негодуя, взрывался подполковник, уязвленный тем, что я отсылаю его не к богоматери, а к закону.
- Нет, я не собираюсь вас учить, я всего лишь защищаю свои конституционные права, - раз за разом, парировал я ему в ответ.
Наконец подполковник, ничего не добившись от меня, покинул салон автобуса.
Но в полемическом задоре, сам того не ведая, он сообщил мне, что они руководствуются в своих действиях не законом, а каким-то ведомственным актом, то ли приказом, то ли постановлением, которое, опять же, то ли обязывает, то ли дает им право, проверять всех пассажиров автобусов едущих с Северного Кавказа и Калмыкии.
Таким образом, мы имеем узаконенный государством, факт дискриминации части граждан страны по национальному и расовому признаку. Ведь проверяют они только автобусы из национальных республик, перевозящих в основном людей с неславянским типом лица, а потому могущих быть, по их мнению, «потенциальными террористами и бандитами», априори представляющих угрозу для «расово-полноценных граждан», проживающих в святой, православной Руси.
Если это не так, то почему они не проверяют точно также, например, всех москвичей или петербуржцев, въезжающих на территорию Калмыкии и Северного Кавказа?
Но, вместе с тем, я не думаю, что большинство из этих граждан, имеющих право беспрепятственно пересекать на своих автобусах этот пост ДПС, получают моральное удовлетворение и эстетическое удовольствие, наблюдая за тем, как уроженцы Северного Кавказа и Калмыкии, прогоняются через металлоискатель, как скот через раскол для отбивки животных. К счастью, в России есть немало совестливых и порядочных людей.
Кроме того, смею утверждать, что только идиоты не понимают бессмысленность и абсурдность этих проверок. Проверяют ведь только пассажиров рейсовых автобусов, а те, кто пробирается через этот пост пешком, верхом на метле и на ишаке, или на легковом автомобиле от этой унизительной и незаконной процедуры избавлены? Значит ли это, что террористы обвешанные бомбами катаются только в автобусе? Наверное, власти думают, что это именно так. Разве это не идиотизм государственного уровня?
Во всех этих историях с моим участием, меня всегда поражает поведение моих земляков-пассажиров автобуса. Всякий раз, когда я пытаюсь противостоять произволу и беззаконию со стороны полицейских, а по сути, защищать не только свои, но и их права и свободы, никто из них, ни разу, даже не пытался поддержать меня. Они, в этот момент, как бы впадают в анабиоз, что недопустимо, поскольку подвергают нас на этом волгоградском посту ДПС унижению и оскорблению, не за причастность к бандитизму и терроризму, а лишь только потому, что мы из Калмыкии.
Откуда у некоторых представителей моего народа, никогда не знавшего рабства, такая рабская покорность? Почему потомки бесстрашных и свободолюбивых воинов не восстают против бесправия и беззакония и попыток унижения их чести и достоинства?
С другой стороны, где же власть, например, в лице прокуратуры, одной из основных задач которой является обеспечение защиты прав и свобод человека? Где уполномоченный по правам человека? Где Общественная палата? Где, в конце концов, хоть и нелегитимные депутаты Госдумы, ставшие таковыми в результате фальсификации итогов голосования? Чем занимается эта огромная куча дармоедов? Почему молчат?
А молчат они потому, что они трусы и приспособленцы, призванные обслуживать и защищать до последней капли крови не наши права и свободы, не интересы и чаяния калмыцкого народа, а родной и боготворимый ими нынешний режим.
Так что давайте будем сами смело и решительно бороться за свои права. А иначе - мы не народ. Пора выходить из анабиоза.
Семен Атеев
