Понедельник обернулся для российского рубля серьёзным падением. Курс доллара на международном рынке Forex по сравнению с минувшей субботой поднялся на восемь рублей и превысил отметку в 75 рублей, курс евро поднялся выше 85 рублей. Причина – игры в большую политику.

Нефтедоллары были и остаются одним из ключевых источников пополнения нашей государственной казны, вне зависимости от того, как называет власть российскую экономику – она у нас по-прежнему сырьевая. Именно поэтому обвал цены на нефть в понедельник, который стал худшим со дня начала операции «Буря в пустыне» в 1991 году, незамедлительно отразился и на курсе нашей национальной валюты.

Однако сама история началась несколько раньше. Еще шестого марта в Вене прошли очередные переговоры участников соглашения ОПЕК+. Страны-участники непосредственно ОПЕК предложили дополнительно сократить добычу нефти на 1,5 млн. баррелей в сутки на фоне сокращения потребления из-за распространения коронавируса COVID-2019 в мире. При этом страны ОПЕК суммарно должны были сократить добычу на 1 млн. баррелей в сутки, а страны не-ОПЕК, входящие в соглашение, в том числе Россия — на 0,5 млн. баррелей.

Но достичь соглашения не удалось. В пятницу министр энергетики России Александр Новак заявил, что с первого апреля 2020 года никаких обязательств по сокращению добычи у участников соглашения ОПЕК+ больше не будет, так как само соглашение заканчивается. То есть возможности удержать цены на «черное золото» на приемлемом уровне – в $60 за баррель не осталось. В понедельник цена упала существенно ниже $40 за баррель (на пике снижения цена опускалась до $31,02).

При чем тут коронавирус? Как уже было сказано, российский бюджет наполняется нефтяными деньгами. При той истерии, которая разворачивается уже несколько месяцев вокруг нового вируса, ситуация с нефтяными котировками уже была не самой позитивной. Кроме тревожных ожиданий у тех, кто занимается спекуляцией на рынке ценных бумаг, есть еще и конкретный спад производства – ввиду разного рода карантинов и замедления товарооборота. Меньше производств — меньше покупки энергоносителей — минус цена на нефть.

Между тем, последний раз ситуация, когда цена на углеводородное сырье падала настолько низко, случалась в 2016 году. Тогда же между Россией и крупнейшими нефтяными державами ОПЕК была заключена сделка. То есть, самые весомые игроки на рынке договорились снизить добычу, а чем меньше предложений, тем выше цены. Что позволило эти четыре года более-менее держать котировки на приемлемом уровне. Шаг простой и действенный.

Этой весной, в связи с очевидным нарастанием проблем, Саудовская Аравия предложила продлить соглашения 2016 года, и даже более – сильнее сократить добычу нефтересурсов. Однако случилось непредвиденное – Россия от сделки отказалась. При этом, по информации, ныне блуждающей в СМИ, единственным из российских нефтяников, кто ранее высказался против сокращения добычи, был глава «Роснефти» Игорь Сечин.

О том, что Сечин лоббирует отказ от сокращения нефтедобычи в рамках сделки с ОПЕК, уже давно ходили упорные слухи. Мол, Сечин протолкнул свою идею с помощью аргумента про американскую сланцевую нефть – угрозу стабильности ресурсной экономики. Что целесообразность добычи сланцевого газа и нефти при цене менее $40 за баррель будет равна нулю, было очевидно каждому. Но вот принести в жертву рубль, а то и экономику целого государства ради небольшой задержки развития этого направления – ход довольно неоднозначный.

Ведь дело не только в одной «Роснефти», даже не в одной нефтегазовой отрасли. С самого начала было понятно, что иностранные инвесторы, которые имели долю в российских компаниях (вообще любых компаниях, а не только энергетических), станут экстренно распродавать активы и уводить капитал из России. Так и произошло – торги на Лондонской бирже в понедельник открылись грандиозным обвалом ценных бумаг российских компаний. Сильнее всего просели как раз акции нефтяников – Татнефти (-25,4%), Роснефти (-24,2%), Лукойла (-22,1%) и Сбербанка (-25,5%), но обвал коснулся всех видов российского бизнеса.

Как из сложившейся ситуации будет выбираться государство? Самый очевидный ход – залезть в Фонд национального благосостояния (ФНБ). К марту в нем накопилось более 10 трлн. руб., как сообщили официальные СМИ, этого российской экономике хватит на 5-10 лет при самом неблагоприятном сценарии с котировками на ископаемые энергоносители.

И ладно бы ставилась задача слезть с нефтяной иглы, ради чего нефтедоллары, накопленные в ФНБ, потратить было бы не грех. Но нет, аккумулированные средства предполагается проесть, дабы перетерпеть устроенные Сечиным невзгоды. Надеется ли власть на то, что за грядущие десять лет сфера добычи сланцевого газа и нефти в США отомрет? Было бы весьма наивно полагать, что у нас есть шанс выиграть в гляделки с самой мощной на данный момент экономикой мира. А соревноваться придется именно с самими США, а не отдельными компаниями. Поскольку крупный бизнес в любой буржуазной стране трепетно оберегается государством, это справедливо и для России, и для Штатов. При этом, «сланцевая революция» - прогресс в удешевлении добычи данного типа ресурсов – началась несколько лет назад. Да, при экстремально низких ценах на углеводородные энергоносители разработка становится нерентабельной. Но технология уже никуда не денется. Так что и угроза не исчезнет магическим образом, а вот капитал в ФНБ – закончится, при этом, с большой долей вероятности, гораздо раньше, чем на то рассчитывают наши экономисты.

Кстати, изначально ФНБ был создан для того, чтобы стать частью устойчивого механизма пенсионного обеспечения граждан России на длительную перспективу. Он должен заниматься софинансированием добровольных пенсионных накоплений граждан Российской Федерации и обеспечением сбалансированности (покрытием дефицита) бюджета Пенсионного фонда РФ. То есть Фонд должен, в первую очередь, подстраховывать пенсии наших сограждан, а не прикрывать рискованные политические игры.

Впрочем, нашим пенсионерам не привыкать.

Георгий Санджи-Горяев

За последнее время политика очень часто пахнет нефтью, а нефть — политикой.

Феликс Дзержинский